Сегодня |
||
УНИВЕРСАЛЬНЫЙ УЧЕБНИК |
Предыдущая статья | Статьи | Следующая статья
М.Н. Марченко
д.ю.н, профессор
Среди составных компонентов иудейского, равно как и любой иной системы права, важную роль играют принципы права. Традиционно они выступают как основополагающие идеи и положения, которые лежат в основе процесса формирования и развития права, пронизывают собой всю систему права и в значительной мере предопределяют сущность, содержание и характер всего права
Принципы иудейского права не содержатся в открытом и систематизированном виде ни в одном документе или источнике права Это свойственно многим правовым системам. Но они достаточно легко распознаются и формулируются в процессе изучения самого права.
Принципы права не остаются раз и навсегда данными и неизменными. Вместе с развитием государства. права и общества они также развиваются и изменяются. Одни из них при этом в силу кардинального изменения материальной и политико-социальной среды утрачивают свою актуальность, другие, наоборот, приобретают и усиливают ее. Вместе же они, создавая и поддерживая на всем пути развития правовой системы ее целостность, динамизм и целенаправленность, обеспечивают тем самым наряду с нормами и другими компонентами права ее действенность и практическую значимость.
В тех же случаях, когда правовая система (как это случилось с современным иудейским правом, «главной проблемой» которого, по словам израильских авторов, является «стагнация»[1]) утрачивает из-за своей ортодоксальности и неприспособленности к современной жизни и порождаемым ею проблемам[2] свою прежнюю практическую значимость, она остается тем не менее неотъемлемой составной частью культурного наследия народа и одним из важнейших факторов, оказывающих влияние как на процесс формирования и развития правового сознания общества и его правовой культуры, так и на процесс правотверчества и правоприменения.
Именно поэтому, что не без оснований отмечается некоторыми исследователями, было бы «трагическим разрывом со всем прошлым еврейского народа, если бы Израиль провозгласил себя чисто светским (purely
65
secular) государством и отказался от иудейского права»[3]. Будущее «еврейского государства во многом зависит от способности сохранения им культурной самобытности (identity) и от непрерываемой религиозности избранных людей»[4].
2. Говоря об основных принципах иудейского права, из них следует выделить прежде всего принцип органического сочетания в данной правовой системе религиозного начала с этническим, а позднее, по мере формирования наций, – с национальным началом.
Названный принцип прослеживается на протяжении всей истории развития иудейского права – со времени его возникновения и вплоть до наших дней. Разница между его ранним и более поздними, включая современный, периодами развития заключается лишь в формах его выражения и проявления. Суть же этого принципа и его назначение на протяжении всей истории существования иудейского права оставались без изменения. В конечном счете они сводились чаще всего к решению проблем этнического, а затем национального плана в первую очередь с помощью средств религиозного характера и реже наоборот. По общему правилу, такие проблемы ассоциировались с сохранением и укреплением иудейской общности, этнической и национальной идентичности, религиозной и социальной самобытности.
На ранних этапах развития иудейского общества и его правовой системы эти проблемы решались исключительно на религиозном уровне, с помощью религиозных законов и заповедей.
Для сохранения иудейской общности и этнической идентичности, а также в целях сохранения своего уклада жизни, религиозной и социальной самобытности существовавшие в тот период законы и заповеди, запрещали, например, иудеям вступать в брак с чужеземками и чужеземцами. В священной Книге Неемии говорится, в частности, о том, что иудеи «вступили в обязательство с клятвою и проклятием» «не отдавать дочерей своих иноземным народам, и их дочерей не брать за сыновей своих» (гл. 10)[5]. Тем же, кто нарушил данный закон, женившись на иноземках, и чьи сыновья теперь «не умеют говорить по-иудейски», библейский пророк Неемия «сделал за это выговор, и проклинал их, и некоторых из мужей бил, рвал у них волоса» и заклинал их Богом, «чтобы они не отдавали дочерей своих за сыновей их, и не брали дочерей их за сыновей своих и за себя» (Неемия, гл. 13).
Порицая царя Соломона, который «был любим Богом своим», которого «Бог поставил царем над всеми Израильтянами», но которого
66
«однако же чужеземные жены ввели в грех», Неемия риторически вопрошал иудейский народ: «И можно ли нам слышать о вас, что вы делаете все сие великое зло, грешите пред Богом нашим, принимая в сожительство чужеземных жен?» (Неемия, гл. 13)
Однако в этом риторическом вопросе заложен глубокий смысл, а именно беспокойство по поводу того, что, нарушая существующие законы и заповеди, иудеи, сами того не подозревая, разрушают, по мнению богословов, основы сложившегося религиозного и социального уклада жизни, благодаря которому они не один раз преодолевали жизненные невзгоды; размывают этническую общность всех евреев, исторически сложившуюся на базе их определенной самодостаточности и самоизолированности; подрывают самобытность.
Особенно высокие требования в сфере семейно-брачных и многих других отношений предъявлялись к священникам. По закону, священнику, который «не должен порочить семени своего в народе своем», разрешалось брать в жены лишь «девицу из народа своего» и запрещалось брать «вдову, или отверженную, или опороченную, или блудницу» (Левит, гл. 21).
Кроме жесткой регламентации семейно-брачных отношений, исключавших браки с чужеземцами, этнические, религиозные и иные проблемы, как они воспринимались иудеями на ранних стадиях развития их общества, государства и права, решались также и с помощью других средств. Например, с помощью законодательного закрепления далеко не одинакового статуса иудеев и проживающих на территории их государства иноземцев.
Так, согласно священному закону, иудея нельзя было вечно держать в рабстве, налагать на него «труд рабский», жестоко обращаться с ним, в то время как в отношении иноземца это дозволялось.
«Когда обеднеет у тебя брат твой и продан будет тебе, – говорится по этому поводу в Библии, – то не налагай на него работы рабской». Он «должен быть у тебя как наемник, как поселенец; до юбилейного года пусть работает у тебя». А с наступлением «юбилейного года», который, по древнеиудейским законам, праздновался каждые пятьдесят лет, «пусть отойдет он от тебя, сам и дети его с ним, и возвратится в племя свое и вступит опять во владение отцов своих». И «не должно продавать их, как продают рабов». Не господствуй над таким иудеем «с жестокостию, и бойся Бога твоего» (Левит, гл. 25).
Если же кто хочет, говорится далее, «чтобы раб твой и рабыня твоя были у тебя, то покупайте себе раба и рабыню у народов, которые вокруг вас» а также «из детей поселенцев, поселившихся у вас... и из племени их которое у вас, которое у них родилось в земле вашей». Они, дозволяется в древнеиудейском законе, «могут быть вашею собственностию и вы «можете передавать их в наследство и сынам вашим по себе, как имение». «Вечно владейте ими, как рабами, – резюмируется в законе. – А
67
над братьями вашими, сынами Израилевыми, друг над другом, не господствуйте с жестокостию» (Левит, гл. 25).
Более высокий социальный, а точнее религиозно-этнический, статус иудея по сравнению с неиудеями проявляется и в других отношениях, причем не только в публично-правовых, но и в частно-правовых. Например, иудеям не разрешалось отдавать друг другу «в рост... ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост», ибо это считалось недостойным иудея, а кроме того, могло привести к подрыву религиозно-этнических основ иудейской теократической общины. Что же касается представителей других народов, то эчо не только не запрещалось, а, скорее наоборот, всячески одобрялось и поощрялось. «Иноземцу отдавай в рост, – закрепляется в законе, обращенном к иудею, – а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь, Бог твой, благословил тебя во всем, что делается руками твоими, на земле, в которую ты идешь, чтобы овладеть ею» (Второзаконие, гл. 23).
На более поздних этапах развития иудейского общества проблемы сохранения и укрепления иудейской общности, этнической и национальной идентичности, а также религиозной и национальной самобытности еврейского общества, для решения которых традиционно использовались многочисленные средства, включая рассматриваемый принцип, регулировались не только на религиозном, но и на государственно-правовом уровне.
В качестве примера можно сослаться на решение вопроса о том, кого следует считать в настоящее время евреем. Данный вопрос, имеющий, казалось бы, по справедливому замечанию израильского ученого И. Энгларда, «главным образом символический характер», особенно остро возник в связи с принятием в Израиле в 1950 г. «Закона о возвращении» (The Law of Return, 5710–1950), поощряющего переселение евреев на их историческую родину со всех стран мира, и с установлением официальной регистрации граждан Израиля, определением в отношении каждого из них «личной идентичности»[6].
Раньше этот вопрос решался исключительно посредством религии и имел в основном социальный, религиозный и этнический оттенки. В более поздний период он стал решаться одновременно и на государственно-правовом уровне, приобретая наряду с религиозно-этническим государственно-правовой смысл[7].
3. Одним из основных принципов иудейского права является принцип мессианства и богоизбранности иудейского народа.
«Ты народ святый у Господа, Бога твоего, – утверждает Библия в отношении иудейского народа, – и тебя избрал Господь, чтобы ты был
68
собственным Его народом из всех народов, которые на земле» (Второзаконие, гл. 14).
Данный тезис-принцип в различных формах и вариациях прослеживается во многих священных книгах, законах и заповедях, составляющих основу иудейского права.
В одних случаях он повторяется дословно с последующим указанием причин богоизбранности иудейского народа: «Не потому, что вы были многочисленнее всех народов, принял вас Господь и избрал вас; ибо вы малочисленнее всех народов». Он это сделал потому, что «любит вас Господь, и для того, чтобы сохранить клятву, которою Он клялся отцам вашим». «Знай, что Господь, Бог твой, есть Бог, Бог верный, который хранит завет Свой и милость к любящим Его и сохраняющим заповеди Его до тысячи родов» (Второзаконие, гл. 7).
В других случаях указанный тезис-принцип о мессианской роли и богоизбранности иудейского народа проявляется в форме возвеличения последнего и указания на его «благословленную», богоугодную природу. «Я произведу от тебя, – говорится, например, в обращении иудейского Бога к патриарху Авраму, «родоначальнику евреев», – великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое; и будешь ты в благословение», И далее: «Я благословлю благословляющих тебя, а злословящих тебя прокляну; и благословятся в тебе все племена земные» (Бытие, гл. 12).
В третьих же случаях рассматриваемый тезис-принцип выражается лишь в форме божественной констатации о «выделении» Богом иудейского народа среди других народов и о «приближении» его к себе: «Я отделил вас от народов, чтобы вы были Мои». «Не поступайте по обычаям народа, который Я прогоняю от вас», – предупреждает Бог иудеев, ибо этот народ развращен и аморален. Я «вам отдаю в наследие землю, в которой течет молоко и мед. Я Господь, Бог ваш, который отделил вас от всех народов» (Левит, гл. 20).
Говоря о принципе мессианства и богоизбранности иудейского народа, равно как и о некоторых других принципах иудейского права, идеализирующих иудейское сообщество и выделяющих его среди других сообществ, необходимо иметь в виду следующее. Во-первых, определенный элемент идеализации и самовозвышения как одна из форм, отражающая самоуважение, свойствен практически каждой религиозной системе и соответственно каждому построенному на ее основе сообществу, государству и праву. Главное, чтобы при этом не было противопоставления другим сообществам, государствам и правовым системам.
Во-вторых, мессианство и богоизбранность любого народа, нации, этноса независимо от того, идет ли речь об иудеях или эскимосах, если бы последние на эти экстремальные качества претендовали, – это всего лишь привнесенный их идеологами в сознание своего народа, а вместе с тем и некоторых других легковерных народов или их отдельных предста-
69
вителей миф. Совершенно прав Г. Гече, утверждая, что «нельзя искать за описаниями, служащими культовым целям, реальные истории»[8].
Наиболее ярко мифический характер мессианства и «богоизбранности» еврейского народа проявлялся на протяжении всей истории его существования в реальной жизни, так сказать, на практике. «Реальный ход истории показал, – резонно заключают исследователи, – что избранник божий – народ Израиля – не получил тех благ, которые ему сулил Яхве. Поселил его бог, правда, в земле обетованной, но вскоре другие народы его выгнали оттуда, и он рассеялся по всей земле. Обещал ему Яхве города, которых он не строил, и виноградники, которых он не сажал, попросту говоря, санкционировал удачливый грабеж. Но ничего из этого не получилось. Обещал непрерывные военные победы над всеми другими народами, на самом деле получилась цепь сокрушительных поражений, в результате которых оба государства еврейских (Иудея и Израиль. – ММ) погибли»[9].
И, в-третьих, как миф, как библейская история принцип мессианства и богоизбранности иудейского народа, закрепленный в праве, имеет наряду с другими аналогичными мифами и библейскими историями определенный рациональный – культурный и познавательный – смысл. Нельзя забывать, в частности, по справедливому замечанию в литературе, о том, что «в Библии сохранились древнейшие сказания, в которых запечатлена память о кочевом образе жизни израильских племен до прихода и поселения их в Ханаане. Составители книг Моисея собрали их, сгруппировали и дополнили» их таким образом, чтобы показать, как Яхве – Бог иудеев – помог «своему избранному народу преодолеть все препятствия и достичь обетованной праотцам земли Ханаан, где течет молоко и мед»[10].
4. Важным принципом иудейского права является принцип четкости и строгой последовательности в соблюдении законов, обычаев, обетов и заповедей.
По общему правилу, сложившемуся в течение последних столетий, данный принцип, известный под названием принципа строгого и неуклонного соблюдения законности и конституционности, относится скорее к правотворческой, правоприменительной и правоохранительной деятельности государственных органов и должностных лиц, нежели к самому праву.
Применительно к иудейскому праву все обстоит несколько иначе, а именно: требования строжайшего соблюдения правил, содержащихся в законах и иных источниках иудейского права, не только сами по себе
70
подразумеваются, как это имеет место во многих правовых системах, но и пронизывают собой все иудейское право.
Чтобы убедиться в этом, достаточно проанализировать содержание хотя бы нескольких священных книг, составляющих основу признаваемого иудеями Ветхого Завета. Так, в Книге Левит содержится указание Бога иудеев соблюдать «постановления Мои и законы Мои» и не делать всех тех «мерзостей», которые позволяют себе чужеземцы. «Соблюдайте повеления мои, – убеждает Бог иудеев, – чтобы не поступать по гнусным обычаям, по которым поступали прежде вас, и чтобы не оскверняться ими» (гл. 18).
Во Второзаконии наряду с повторением требования Бога к иудейскому народу соблюдать «заповеди и постановления и законы, которые сегодня заповедую тебе исполнять» (гл. 7) содержится обещание пророка Моисея научить правильному исполнению божественных указаний. «Итак, Израиль, слушай постановления и законы, которые я сегодня научаю вас исполнять, дабы вы были живы и размножились, и пошли, и наследовали ту землю, которую Господь, Бог отцов ваших, дает вам в наследство» (гл. 4).
Кроме того, в данной Книге имеется весьма характерное в плане точного соблюдения законов предостережение Моисея иудеям: «Не прибавляйте к тому, что я заповедую вам, и не убавляйте от того»; обосновывается необходимость точного соблюдения заключающихся в них требований: храните и исполняйте постановления и законы, ибо «в этом мудрость ваша и разум ваш пред глазами народов, которые, услышав о всех сих постановлениях, скажут: только этот великий народ есть народ мудрый и разумный» (Второзаконие, гл. 4).
В Третьей книге Царств содержится имеющее обязательный характер и относящееся ко всем иудеям завещание царя Давида своему сыну Соломону – будущему царю иудеев – строго «хранить заветы» Господа Бога и соблюдать «уставы Его и заповеди Его, и определения Его и постановления Его, как написано в законе Моисеевом» (гл. 2).
В Книге Неемии акцентируется внимание на покаянии иудейского народа перед Богом за то, что «цари наши, князья наши, священники наши, и отцы наши не исполняли закона Твоего, и не внимали заповедям Твоим и напоминаниям Твоим, которыми ты напоминал им», и на «твердом обязательстве» в будущем строго соблюдать все божественные предписания (гл. 9).
Аналогичные положения и предписания, свидетельствующие о наличии и важности в системе иудейского права принципа четкости и строгой последовательности в соблюдении законов, обычаев, обетов и заповедей, содержатся и в других священных книгах и отдельных божественных писаниях.
В частности, во Второй книге Царств последовательно проводится мысль о том, насколько губительно и разрушительно для общества безза-
71
коние. В песне Давида, воспетой иудейскому Богу, в связи с этим выделяются такие слова: «Объяли меня волны смерти, и потоки беззакония устрашили меня; Цепи ада облегли меня, и сети смерти опутали меня» (гл. 22).
Во Второзаконии (гл. 28) по поводу существования и осуществления рассматриваемого принципа иудейского права красной нитью проводится мысль о благословении исполнителям закона и проклятии его нарушителям.
5. Заметную роль среди принципов иудейского права играет принцип поддержания верности своему Богу, «истинной вере» и своему народу.
Конкретное выражение данный принцип находит в законодательно-религиозном закреплении требований, касающихся, с одной стороны, святости и непогрешимости иудейского Бога, веры и религиозно-нравственной чистоты иудейского народа, а с другой – заведомой греховности (с точки зрения «истинной веры») и приниженности неиудейских народов.
«Господа, Бога твоего, бойся, и Ему одному служи, – говорится, например, во Второзаконии, – (и к Нему прилепись) и Его именем клянись». И далее: «Не последуйте иным богам, богам тех народов, которые будут вокруг вас»; «не искушайте Господа, Бога вашего» и «твердо храните заповеди Господа, Бога вашего, и уставы Его и постановления, которые Он заповедал тебе» (гл. 6).
Такие же мысли и положения, обязывающие иудеев соблюдать принцип верности своему Богу, вере, а вместе с тем и всему «богоизбранному» иудейскому народу, можно найти и в других священных книгах и писаниях. Во всем этом проявляется, однако, лишь одна сторона данного принципа, связанная с утверждением и самоутверждением иудейского Бога, «истинной» веры и «богоизбранного» народа. Она является главной и определяющей суть и содержание рассматриваемого принципа.
Что же касается другой его стороны, то смысл ее заключается не только в пассивном отрицании всего того, что не соответствует религиозно-этическим представлениям иудеев о боге, вере и носителе последней – иудейском народе, но и в активном противодействии всему инородному. Так, во избежание искушения в идолопоклонстве иудеям предписывается, согласно «постановлениям и законам», которые они «должны стараться исполнять», истребить «все места, где народы, которыми вы овладеете, служили богам своим «; разрушить «жертвенники их», разбить «истуканы богов их» и истребить «имя их от места того» (Второзаконие, гл. 12).
Подобным образом следовало поступать и во время завоевательских походов с непокорными народами – идолопоклонниками. Во Второзаконии (гл. 20) по этому поводу говорится: «Когда подойдешь к городу,
72
чтобы завоевать его, предложи ему мир», и «если он согласится на мир с тобою и отворит тебе ворота, то весь народ, который найдется в нем, будет платить тебе дань и служить тебе». Если такой город «не согласится на мир с тобою и будет вести с тобою войну, то осади его», и когда «Господь. Бог твой, предаст его в руки твои, порази в нем весь мужеский пол острием меча», «только жен и детей и скот и все, что в городе, всю добычу его возьми себе, и пользуйся добычею врагов твоих, которых предал тебе Господь, Бог твой».
«Так поступай со всеми городами, которые от тебя весьма далеко, которые не из числа городов народов сих», – резюмируется во Второзаконии. И повторяется: «А в городах сих народов, которые Господь, Бог твой, дает тебе во владение, не оставляй в живых ни одной души», «предай их заклятию», «дабы они не научили вас делать такие же мерзости, какие они делали для богов своих, и дабы вы не грешили пред Господом, Богом вашим» (гл. 20).
В отношении же самого иудейского народа говорится: «Благословен ты будешь больше всех народов; не будет ни бесплодного, ни бесплодной, ни у тебя, ни в скоте твоем»; «отдалит от тебя Господь, Бог твой, всякую немощь, и никаких лютых болезней... не наведет на тебя, но наведет их на всех, ненавидящих тебя»; «истребишь ты все народы, которые Господь, Бог твой, дает тебе; да не пощадит их глаз твой; и не служи богам их: ибо это сеть для тебя» (Второзаконие, гл. 7).
Если же, просвещает Бог иудейский народ, «в сердце твоем» ты скажешь, что «народы сии многочисленнее меня; как я могу изгнать их?», то «не бойся их и вспомни то, что сделал Господь, Бог твой, с фараоном и всем Египтом». Он сделает то же самое «со всеми народами, которых ты боишься» (Второзаконие, гл. 7).
«Не страшись их, – убеждает иудеев их Бог, – ибо Господь, Бог твой, среди тебя, Бог великий и страшный». И будет он «изгонять пред тобою народы сии мало по малу», если «не можешь ты истребить их скоро, чтобы земля не сделалась пуста и не умножились против тебя полевые звери» (Второзаконие, гл. 7).
Говоря об эволюции принципа поддержания верности своему Богу, «истинной вере» и «богоизбранному» народу как принципа иудейского права, следует заметить, что он достаточно четко прослеживается не только на ранних этапах развития иудейского права, но и на всех последующих, вплоть до современного этапа. Отголоски его слышны и в современном израильском праве.
Так, закрепляя принцип свободы вероисповедания в стране, терпимости к гражданам Израиля, исповедующим другие религии, и строгой ответственности за оскорбление религиозных чувств окружающих, Уголовный кодекс этого государства в то же время содержит статьи, предусматривающие уголовную ответственность за переход из одной религии в другую. Уголовная ответственность предусматривается также за иску-
73
шение верующих одной религии (в практическом плане прежде всего иудейской) перейти в другую религию, сопровождаемое предложением каких-либо материальных благ. Уголовная ответственность при этом предусматривается в отношении обеих сторон[11].
6. Среди принципов древнего иудейского права выделяется принцип кровной мести – «кровомщения».
Несмотря на то что одна из заповедей иудейского Бога, высказанных через Моисея, всему его народу, гласила: «Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего; но люби ближнего твоего, как самого себя», институт кровной мести, по мнению исследователей, у иудеев, «не знавших христианского всепрощения», был «совершенно обычным явлением жизни»[12]. Причем он признавался и регулировался не только нормами религиозного права, но и нормами морали и распространялся как на иудеев – «сынов народа твоего», так и на иноземцев.
По поводу мщения последних в Четвертой книге Моисеевой «Числа» устами иудейского Бога Моисею, в частности, говорится: «Отмети Мадианитянам за сынов Израилевых, и после отойдешь к народу твоему». Призыв к мести звучит и в устах Моисея, когда он, выполняя заповедь своего Бога, обращается к иудеям: «Вооружите из себя людей на войну, чтоб они пошли против Мадианитян совершить мщение Господне над Мадианитяяами» (гл. 31).
Согласно религиозно-нравственным законам иудеев, кровная месть считалась не только допустимой, но и в ряде случаев, судя по логике развития иудейского права, даже необходимой. Она способствовала быстрому и радикальному разрешению «кровных» споров, возникающих между иудеями, и тем самым поддержанию относительного спокойствия в обществе.
Следует обратить внимание на то, что в «ветхозаветный» период истории развития человечества принцип, или институт, кровной мести был «заложен», как отмечают толкователи Библии, кроме иудейского и во все древневосточное право[13]. Однако у иудеев этот принцип, сдерживающий страсти враждующих, имел свои особенности.
Суть их заключалась, вo-первых, в том, что в законодательном порядке проводилась строгая грань между убийством по ненависти, вражде и иным мотивам, с одной стороны, и кровомщением – с другой. «Если кто ударит кого железным орудием, так что тот умрет, то он убийца: убийцу должно предать смерти». Если кто ударит кого «из руки камнем, от которого можно умереть, так, что тот умрет, то он убийца:
74
убийцу должно предать смерти». Или же если кто ударит кого «деревянным орудием, от которого можно умереть, ударит из руки так, что тот умрет, – то он убийца: убийцу должно предать смерти». Но кро-вомститель не является убийцей: «Мститель за кровь сам может умертвить убийцу; лишь только встретит его, сам может умертвить его». При этом поясняется, что речь идет о кровомщении за убийства «по ненависти», «по вражде», за убийства «с умыслом» (Числа, гл. 35).
В иных случаях, т.е. когда убийство совершено «без вражды» и «без умысла», предусматривались другие правила: если же кто толкнет кого «нечаянно, без вражды, – устанавливается в законе, – или бросит на него что-нибудь без умысла», «какой-нибудь камень, от которого можно умереть, не видя уронит на него, так что тот умрет, но он не был врагом его и не желал ему зла», то лицо, совершившее убийство, не является виновным, и «общество должно спасти убийцу от руки мстителя за кровь» (Числа, гл. 35).
Во-вторых, у иудеев, как отмечают исследователи, согласно действующим законам, «всякое убийство (и намеренное, и ненамеренное) подлежало прежде всего формальному судебному расследованию», и только после этого кровомститель получал право на мщение[14]. «Общество должно рассудить между убийцею и мстителем за кровь по сим постановлениям», – устанавливалось в законе (Числа, гл. 35).
В-третьих, в иудейском праве принцип кровной мести допускал возможность избежать кровомщения в том случае, если убийство было совершенно «без вражды» и «без умысла».
По действовавшим законам, «невольный убийца» получал возможность избежать кровной мести со стороны родственников убитого, укрывшись в одном из шести так называемых городов убежища, существовавших в стране. Находиться там он должен был «до смерти великого священника, который помазан священным елеем». Со смертью первосвященника мститель лишался права кровной мести, и «невольный убийца» получал все свои прежние права: «По смерти великого священника должен был возвратиться убийца в землю владения своего». В том же случае, если «невольный убийца» выходил до смерти великого священника «за предел города убежища, в который он убежал», и был «найден» и убит мстителем за кровь, то на последнем не было «вины кровопролития» (Числа, гл. 35).
И, в-четвертых, особенность принципа кровной мести, закрепленного в иудейском праве, заключалась также в том, что оно в отличие от религиозных правовых систем других стран Древнего Востока ни при каких условиях не допускало выкупа «за душу убийцы»: «И не берите выкупа за душу убийцы, который повинен в смерти, но его должно предать смерти». Подобное правило действовало и в отношении лиц, совер-
75
шивших убийство «без вражды» и «без умысла» и скрывавшихся от кровной мести в городах убежища: «И не берите выкупа за убежавшего в город убежища, чтоб ему позволить жить в земле своей прежде смерти великого священника» (Числа, гл. 35).
Страх возмездия и «стеснительное во многих отношениях проживание в городе убежища», по мнению исследователей иудейского права и толкователей Библии, оказывали сдерживающее воздействие на враждовавших друг с другом евреев и должны были приучать их к осторожности в обращении с жизнью ближнего[15].
7. Наряду с названными основными принципами иудейское право базировалось также на целом ряде принципов, в числе которых: принцип органического сочетания законов, регулировавших отношения иудеев к своему Богу (порядок жертвоприношения и другие формы богопочитания), с одной стороны, и отношения в обществе между собой – с другой; принцип установления различного статуса и дифференцированного отношения к представителям иудейского и чужого рода; принцип божественного, и шире – религиозного абсолюта, упования прежде всего на Бога, суд божий, а затем уже на суд человеческий; и др.
Особо выделяется в системе принципов иудейского права принцип уважительного отношения иудеев друг к другу, к священнослужителям и старшим, а также сострадания и великодушия к обездоленным пришельцам и нищим: «Когда будете жать жатву на земле вашей, – говорилось в одном из законов иудейского Бога, переданного иудеям через Моисея, – не дожинай до края поля твоего, когда жнешь, и оставшегося от жатвы твоей не подбирай: бедному и пришельцу оставь это»; «и виноградника твоего не обирай дочиста, и попадавших ягод в винограднике не подбирай; оставь это бедному и пришельцу» (Левит, гл. 23).
В Пятой книге Моисеевой «Второзаконие» сострадание и посильная помощь распространяется не только на бедных и пришельцев, но и на вдов и сирот: «Когда будешь жать на поле твоем, и забудешь сноп на поле, то не возвращайся взять его; пусть он останется пришельцу, сироте и вдове». И далее: «Когда будешь обивать маслину твою, то не пересматривай за собою ветвей; пусть остается пришельцу, сироте и вдове» (гл. 24).
Аналогичные положения содержатся и в некоторых других священных книгах. Гуманный смысл этих религиозно-правовых установлений заключается в своеобразном «ограждении» права несчастных и обездоленных лиц на существование. Законодатель настойчиво и последовательно требует, чтобы такие люди, по словам толкователей Библии, «не
76
были забыты собственниками и владельцами при сборе хлеба, винограда и, конечно, других произведений земли»[16].
При этом законодатель, как правило, не устанавливает размеров части урожая, отдаваемой бедным, пришельцам, сиротам и вдовам, предоставляя решение данного вопроса на усмотрение «собственника и владельца», полагаясь на их «великодушие и сострадание». Однако в отдельных случаях такой размер определяется самим законодателем. Например, в Мишне говорится о том, что минимальный размер недожинаемого края поля и соответственно пожертвований должен определяться «в 1/60 всего достояния хозяина»[17].
Кроме рассмотренных нами принципов иудейского права, ему свойственны и другие принципы, большинство которых анализируется в специальных исследованиях[18].
Поступила в редакцию 03.11.2000
[1] Folk Z. Jewish Family Law // International Encyclopedia of Comparative Law.
L , 1983. P. 43
[2] Engiard I. Law and Religion in Israel //' The American Journal of Comparative Law. 1987 №1. P. 187
[3]
ВМУ, право. №1
[4] Falk Z. Jewish Law // Introduction to legal Systems / Ed. J. Derrett. L., 1983. P. 52.
[5] Толковая Библия, или комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового Завета: Т. II. Книги Ездры и Неемии. Стокгольм, 1987. С. 275 (далее ссылки на цитаты из «Толковой Библии» делаются в тексте с указанием соответствующих Книги и главы).
[6] Englard I. Op. cit. P. 193.
[7] Rufeisen v. Minister of Interior,
16 (4) P.O. 2428 (1962); Shalit v Minister of Interior, 23 (2) P.D 477 (1969).
[8] Гече Г. Библейские истории. Часть I. Ветхий Завет, Часть 2. Новый Завет. М., 1989. С. 95.
[9] Крывелев И.А Библия. Историко-критический анализ. М.,1985. С. 99
[10] Гече Г. Указ. соч. С. 95
[11] Подробнее см.: Конституционное право зарубежных стран / Под ред. М.В. Баглая, Ю.И. Лейбо, Л.М. Энтана. М., 1999. С. 809.
[12]
Толковая Библия, или комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового
Завета. Т. II. С. 369.
[13]
Толковая Библия, или комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового
Завета. Т. II. С. 591.
[14]
Толковая Библия, или комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового
Завета. Т. II. С. 591.
[15]
Толковая Библия, или комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового
Завета. Т. II. С. 471
[16] Там же.
[17] Там же.
[18]
См., напр., Вигуру Ф. Руководство к чтению и изучению Библии. Ветхий
завет. М., 1916; Granam L Deceptions
and Myths of the Bible. N Y, 1975; Ginsberg L On Jewish Law and Lor.
Philadelphia, 1962; и др.
KURSACH.COM © 2004 - 2021. |